Картина «Сумерки над озером» из корпоративной коллекции ОАО «Белгазпромбанк», написанная Львом Самойловичем Бакстом в 1909 году, является интересным примером творческих исканий и, можно даже сказать, творческих метаний прославленного художника, который очень долго шёл к созданию своего индивидуального живописного стиля.
Начав с произведений, тесно связанных с реалистическим искусством, отдав дань увлечению символизмом и модерном, никогда до конца не порывая с академической салонной живописью, испытав искушение живописно-пластическими экспериментами новых авангардных течений французского искусства начала ХХ века, Бакст, в итоге, так и не стал убеждённым последователем ни одной из этих систем.
В зависимости от целей и задач, которые ставил перед собой художник, и даже жанров живописи, к которым он обращался, картины Льва Бакста, написанные с минимальной разницей во времени, зачастую разнятся между собой настолько, что лишь специалист признает в них руку одного художника. И это возможно почувствовать даже на примере его работ из корпоративной коллекции банка: какое сильное стилистическое отличие у «Купальщиков на Лидо», «Сумерек над озером» (напомним, оба полотна были созданы в 1909 году) и «Портрета ребёнка в розовом» 1910 года!
Возможно, причина кроется в характере художника, в необычайной страстности его натуры, в его абсолютной влюблённости в Красоту. И не важно, в формах какого художественного стиля или направления она существует. «Я не люблю живопись, искусство, красоту, – писал Лев Бакст в письме своему другу, художнику Александру Бенуа. – Я страстно влюблён, как любовник в восемнадцать лет, и мне хочется петь, кричать, трепать дружески весь мир и просить всех вместе становиться на колени перед Прекрасным».
Обретя своё истинное призвание в театрально-декорационном искусстве, увлечённо работая над постановками балетов первых, триумфальных «Русских сезонов» Сергея Дягилева, привнеся в сценографию лучшие достижения современной станковой живописи, Лев Бакст, в это же время, создал ряд живописных полотен, отмеченных заметным влиянием художественного языка театральной декорации. К их числу относится и пейзаж «Сумерки над озером», обобщённое, декоративное решение которого наводит на мысль, что перед нами, возможно, не станковая картина, а предварительный живописный эскиз театрального задника для какой-то романтической драмы.
Художника привлекает изображение не столько собственно природного мотива – озера с плотно обступающим его кольцом деревьев, сколько состояние сумерек – этого короткого времени в сутках, в которое происходит неуловимо-плавный переход от угасающего дня к наступающей ночи и наоборот. Когда обычные предметы, оказавшиеся во власти постепенно сгущающегося полумрака, теряют свои привычные формы, частные детали, цвета, начинают казаться чем-то совершенно другим, далёким от повседневности, «иномирным».
Солнце уже опустилось за линию горизонта, но небосвод ещё слабо светится тонкими переходами сине-голубых и розово-сиреневых тонов, а на нём разгорается луна, наливающаяся пронзительной желтизной, взятой художником в предельной интенсивности цвета. Жёлто-оранжевая дорожка лунного света дрожит на холодной бело-голубой глади озера, подёрнутого мелкой рябью. Надвигающаяся ночь мягко подменяет бархатистыми чернильными пятнами кое-где ещё угадывающуюся зелень травы и растущих у воды деревьев, превращает их в какие-то фантастические образы, напоминающие то ли высокие каменистые скалы, то ли островерхие башни фантастического замка.
Смело отбрасывая детали, решая картину через отношения больших динамичных красочных масс – светлых пятен неба и озера, с тёмными – растворяющихся в густых тенях берегов, Лев Бакст добивается широты и масштабности впечатления, удивительной цельности художественного образа произведения, где реальное и нереальное балансируют на тонкой грани узнавания.